Варвары - Страница 121

121

Никто не вышел.

Может, кто из молодых, дерзких и встал бы, да всем молодым Овида воинское посвящение дал. Им с Овидой спорить – не удаль, а позор. И закричали люди: «Ты – хранитель Закона, Овида! Ты – мирный вождь наш!»

Но не захотел Овида быть мирным вождем.

– Меня боги избрали им служить,– сказал он.– А вы, люди, другого изберите! Вот того же Фретилу. А я, временный хранитель Закона, свое право судить и обычаи наши от пращуров беречь – ему отдаю.

И простер руку к Фретиле и провозгласил:

– Встань, Фретила, хранитель Закона!

И встал Фретила. И закричали все, что хотят его мирным вождем. А Книва стоял и не знал: радоваться ему или печалиться. Потому что знал: крут нравом отец его Фретила, суровым он будет вождем. И не важно, что Книва теперь у Одохара в дружине. Скажет Фретила: нужен мне Книва в бурге – и останется Книва в бурге. И без него в большой поход пойдут.

Алексей Коршунов

Это был блестящий ход, и Алексей не без гордости думал, что именно он подсказал его Овиде. Но и Овида не сплоховал. И даже походя комплимент Коршунову отвесил: насчет огненного гнева. Хотя Алексей был абсолютно уверен, что жрец прекрасно знает источник «огненной ярости».

На Стайну было жалко смотреть. Он собственными руками передал другому меч правосудия. А когда пожелал вернуть его обратно, получил шиш.

Более того, стоило Овиде открыть рот и объявить порицание Стайне, как «группа поддержки» последнего мигом растаяла. Причем отошли от него даже его личные дружинники.

А уж когда Овида во всеуслышание объявил, что должность мирного вождя для него – понижение , Алексей тут же мысленно окрестил жреца «серым кардиналом». И еще более Коршунов утвердился в этой мысли после того, как тот провел в «мэры» Фретилу. Спору нет, Алексеев тесть – человек авторитетный, и Одохар его поддерживает…

Коршунов бы очень удивился, узнав, что Одохар вовсе не стремился увидеть Фретилу в роли мирного вождя. То есть Фретила, конечно, лучше Стайны, и род его накрепко связан с Одохаром, и править с ним вдвоем… В том-то и дело, что вдвоем. А Одохар хотел бы – один. Как Комозик. Фретила – друг. Но упрям и себе на уме. И обычай старый хорошо помнит. А по старому обычаю мирный вождь выше вождя военного.

Глава сорок четвертая Алексей Коршунов. «Подарок» Стайны

Тинг прошел. Народ разъехался. Стайна перестал быть вождем. Но к некоторому удивлению Коршунова, никаких дисциплинарных мер к бывшему мирному вождю применено не было.

Народ разъехался, но не весь. Кое-кто из молодых, желавших принять участие в большом походе, остался. Их сразу отдали под начало Ахвизры. Муштровать. Уровень подготовки ополчения примерно соответствовал уровню, который был у Сигисбарна до начала спецкурса у старшего братца. В течение ближайшего месяца должны были подтянуться и остальные, от пяти до десяти сотен. Точно никто не знал, поскольку участие в походе – дело добровольное. Зато с припасом проблем не было. Бургские закрома, спасибо Стайне, были полны, да и ополчение прибывало не голышом, с амуницией и провиантом. Набор был типичный: копье, щит, боевой топор, нагрудник из толстой кожи, шлем. У некоторых еще и луки. Многие – верхом. Припасы везли на фурах. Те, что были с конными, а не воловьими упряжками, должны были тоже принять участие в походе. Три бургские кузницы работали круглосуточно: не все ополченцы были полностью экипированы, и те, у кого была возможность, желали сменить прадедовское копье на более современное, Или поменять кожаный или бронзовый шлем на железный. Никакого единообразия не было и быть не могло. О своем вооружении каждый заботился сам. Но Алексей имел возможность оценить воинственность «славных гревтунгов»: ни один из ополченцев не явился с косой или «домашним» топором. У всех было боевое оружие, пусть и разного качества. А кое у кого даже мечи имелись.

Единственное, что было поставлено из рук вон,– тактическое взаимодействие. Да и вообще любое взаимодействие. Оно ограничивалось тем, что группа родичей старалась держаться вместе. Ни регулярного строя, ни даже простого понятия о боевом построении. Индивидуально – да. Индивидуально каждого натаскивали управляться с оружием и быстро бегать с полной выкладкой или скакать верхом, по возможности не падая с коня. Но, с точки зрения Коршунова, это было не войско, а вооруженная толпа. Даже личная дружина Одохара была не лучше. Но Алексей помалкивал. И изо всех сил совершенствовался во владении холодным оружием. Придет время (хочется верить!) и для большего, а пока следует научиться работать железом не хуже риксовых дружинников. Хотя бы не хуже. А сейчас в дружине Одохара была по крайней мере дюжина бойцов, в единоборстве с которыми Алексею, что называется, ловить нечего. И еще с полдюжины – в дружине мирного вождя Фретилы. И человек пять – из охранников Стайны, которые остались с прежним лидером, несмотря на утрату им полномочий. Почему бы и нет? Даже перестав занимать «государственную» должность, Стайна продолжал оставаться самым богатым человеком в бурге. И по-прежнему почти вся торговля бурга шла через него. Коршунов попробовал обратить на это внимание тестя, но оказалось, что Фретила полностью в курсе и, более того, сам попросил Стайну вести торговые дела бурга, поскольку у бывшего вождя это получается очень хорошо. Святая простота! Втолковать Фретиле, что укрепление Стайны подтачивает его собственную власть, было невозможно. Ну как же! Фретилу ведь избрали в вожди старейшины гревтунгов! А Стайна – кто? Да никто он теперь!

121